Шумел ветер.

Анни сидела на вершине зелёного холма, крепко обхватив колени,

вжав подбородок в ямку между острыми твёрдыми чашечками.

Она смотрела на волны…

Море слегка штормило…

Волны пели, шумели и плясали…

А чайки, легко взлетая, подпрыгивали над ними,

играя как с живыми, танцующими завирухами.

Волны, выгибая мягкие скользкие спины,

казалось, нарочно дразнили чаек.

A чайки, едва взлетая, неуклюже подскакивая,

пытались присесть на их выгнутые гребни,

ухватить крепкими лапами за колышущуюся спину-вершину,

чтобы удержаться и

немного прокатиться на бегущей к берегу быстрой волне…

Это удавалось им редко.

Игра, похоже, забавляла чаек. будила в них охотничий азарт.

Анни даже показалось, что не закончится никогда,

даже если утихнет ветер.

Она устала.

Тело затекло, колени ныли от напряжения.

Вдруг из-за туч брызнул солнечный луч.

Свет неслышно и мягко расползался по морю-небу и

в конце концов захватил, заполнил, залил ярким, ясным светом

все пространство,

весь мир,

в котором жила Анни.

Она улыбнулась,

протянула к нему руки.

Даже пошевелила пальцами,

словно погрузила ладони в тёплую огнистую

волнующуюся гриву

пылающего солнечного льва.

Лев тоже улыбнулся…

И, мотнув огромной гривастой головой,

ткнул, неожиданно мокрым носом, в ее раскрытые ладошки…

– Ой, – вскрикнула Анни, наступив на кусочек сухой прошлогодней деревяшки…

Анни вздрогнула, посмотрела вниз и… проснулась.