Марину Рошкову я увидела и почувствовала в Киеве на семинаре по ритмическому втиранию. Дней мало. Задач много. Марина хочет поделиться своими знаниями, и группа подобралась пытливая. Хотят получить все и сразу, понимая, что навыки придется закреплять самим. Марина нарасхват. У нее почти на год вперед все расписано – жесткий график мотает ее по разным странам, городам и маленьким городишкам, когда снова в Киев – неизвестно.

Первое, что открывается в ее облике – спокойная уверенность. Крепко сложенная, взгляд подбадривающий, руки легкие. Кажется, такие не плачут. Но это не так. Я увидела слезы в ее глазах, когда она проговаривала этапы своей жизни, объясняя, что привело ее на этот путь. И почему так трепетно несет антропософскую физиотерапию в наш не совсем цивилизованный постсоветский простор.

Слезы проступили только в момент безысходности. Так непоправимо закончился второй этап в ее жизни. Сейчас она в третьем.

Или как она сказала: «Я за одну жизнь прожила три»

Жизнь первая

Я все время хотела стать врачом, но сначала мне это не было дано по состоянию собственного здоровья. В 9-10 классах кашляла по несколько часов в сутки, часть учебного года провалялась в больницах. В результате меня освободили от сдачи экзаменов. Не стала никуда поступать, нужно было восстановиться после нашего классического лечения.

Мои родители были связаны с авиацией: мама инженер, отец – заслуженный летчик-испытатель. МИГи испытывал. Они посоветовали: «Иди как мы», и я пошла в авиацию, сначала на курсы, потом в институт. На последнем курсе у меня родился сын. Поэтому искала работу поближе к дому. Пошла на испытательную станцию. Поскольку раньше довольно часто разбивались самолеты, вертолеты – организовали службу объективного контроля. Я расшифровывала информацию с черных ящиков, следила за работой самописцев. Тогда мы не знали, что это небезопасная работа. Бумага, на которой записывалась информация из самописцев, была пропитана формальдегидной смолой. Раньше этот яд и в краску добавляли и в средства от тараканов. Эта смола вызывает генетическую мутацию. Дети рождались уродами.

Если первый сын у меня родился абсолютно здоровым и прошел по первой форме здоровья в летчики, то второй родился совершенно больным – грубое органическое поражение центральной нервной системы. Когда я поняла, чем это вызвано, врачи сказали: «Мамочка, не нужно искать причину. Ваш сын умрет не сегодня – завтра. У него три порока сердца, три грыжи. Никто вам его не прооперирует»

И тогда я стала сама искать выход.

Жизнь вторая

Я узнала об антропософии. В 90-х занималась в первой, организованной в Москве лечебно-педагогической группе. Немцы читали у нас педагогику по семилетиям. Изучала лечебно-педагогический курс Штайнера. Приехал наш будущий преподаватель. Рассказала, что есть такой ритмический массаж, и я делала его своему ребенку. У него все системы были зажаты. Чтобы официально делать массаж, мне нужно было поступить в медицинское училище на специализацию медсестры. После авиационного института уровень преподавания там показался мне довольно примитивным. К тому времени у меня было уже трое детей.

Третий мальчик – приемный. Мальчику тогда было шесть лет, – он остался без родителей. Его восьмидесятилетний дедушка, ветеран – войны, естественно, не справлялся. Я поехала посмотреть на ребенка, а дедушка мне его сразу на остановке и отдал.

К тому же, родной дядя мальчика забрал у него квартиру. У этого ребенка была киста в головном мозге. О том, как я боролась за него и за его права, можно было бы написать книгу, но это уже другая история.

Год отучилась на медсестринском факультете, на второй год стала пытаться перевестись на фельдшерский, не брали. Фельдшерский мне нравился тем, что ты сразу должен поставить диагноз. Врачу требуются анализы. Фельдшеру нужна смекалка, поэтому на скорой помощи работают фельдшеры. Так получилось, что я спасла дочь одного влиятельного человека. Его партия помогла, и меня перевели на второй курс. Правда, при этом я сдала все положенные экзамены, – все семь. И это уже был мой уровень.

Я закончила фельдшерский с красным дипломом. Параллельно училась в педагогическом на логопеда и дефектолога, потому что логопеды мне сказали: «Он не подражает, ничего не выйдет, он не заговорит». Забегаю вперед, – заговорил! В 10 лет – отдельные слова. В 11 – фразами! Благодаря неизвестным всем нашим традиционным специалистам методам – ритмическому массажу и хирофонетике. Но это еще не все. Для получения диплома по ритмическому массажу необходимо было иметь сертификат по классическому массажу, который мне пришлось также освоить. Группа по ритмическому массажу была на 1 курсе 30 человек, но дипломы получили – 4. Остальные – сдали на «3» и получили сертификаты. Я была одной из трех, кто получил диплом. И меня мой педагог пригласил преподавать.

Таким образом, три образования – за один год. Ради чего?

Мой сын-инвалид учился в лечебно-педагогической вальдорфской школе. А мне хотелось, чтоб сын получил документы государственного образца. Я – надомник – его учитель. Присоединилось еще несколько учителей-надомников. В это же время мне также давали самых сложных учеников. Зато сын учился сразу в двух школах.

Все образования ради собственного сына.

Мы как-то пришли с ним в один центр и его смотрели психологи. Они удивились: «Первый раз видим с таким заболеванием адаптированного ребенка».

Ему ничего не стоило выйти на сцену и картавым голосом рассказать стих. У него не было проблем с общением. Он был открыт.

Он родился 2 кг. В два года пошел. У него сколиоз 4-й степени был. Он очень плохо набирал вес. Его спазмировала эта химия, как бы уплотняла, как смола. Умер в 18 лет весом – 20 кг.

Жизнь третья

Антропософы сказали, что это какой-то великий посвященный пришел. И он был вам дан, чтобы вы, изучив разные методы антропософской физиотерапии, несли и передавали знания людям. Такая жертва была принесена. Поэтому я не могу не преподавать.

Возможно, людям непонятно, почему я так езжу. Пытаюсь достучаться до всех. Человек – подобие Бога, и относиться к нему надо с благоговением.

В 49 лет я поступила в медицинский институт и, проучившись семь лет, получила специализацию невролога. На сегодняшний день я единственный дипломированный на государственном уровне врач, преподающий методы антропософской физиотерапии.

Ритмическое втирание – один из действенных методов в этой области.

Его особенность состоит в том, что оно воздействует на более высоком уровне – на уровне эфирного тела. На этом уровне происходит более сильное воздействие на какую-либо болезнь. Ритмом даем импульс. Поэтому мы не делаем это каждый день. Мы не мнем тело, не давим. Относимся к человеку с благоговением. Втираем только натуральные масла. Укрываем. Отдаем свое тепло.

Заграницей это выглядит как целый ритуал. У них много красивых полотенец. Мы живем в других условиях. И работаем исходя из любви к ближнему, своих возможностей и желания принять эту любовь.